се-таки это подстанцию подключали, брат приехал, привез воды, сказал, что кабели тянули. В город мы, естественно, так и не поехали. Маме неожиданно стало плохо, тут уж не до поездок. Хороо что свет включили как раз примерно в это время, а то пришлось бы мне лекарство в потьмах искать. Оба телефона на холоде разрядились чуть ли не моментом. Почему, интересно, кто угодно может позволить себе паниковать - а мне нельзя? Я, между прочим, в панику впадаю очень легко, только об этом почти никто не знает потому что я этого никак не проявляю. Помнится, еще в армии, при землетрясении (кабинет у меня был в штабе на третьем этаже) мои сослуживицы готовы были в окно прыгать и удивлялись, чего я спокойно сижу за столом и не парюсь. На что я сказала -а смысл? Трясет не сильно, значит не рухнет, было бы сильно - бежать нет смысла, все рухнет раньше, чем сбежишь с третьего этажа, а прыгать - прыгнешь, сломаешь что-нибудь, еще и обломками придавит. Тетки мои успокоились, а я на самом деле сбежать куда-нибудь хотела не меньше их и мне было не то чтобы страшно, а очень не по себе.
Кстати, после этих сегодняшних "приключений" мне тоже как-то не по себе, и сердце ведет себя опять как ненормальное, хотя вроде все обошлось. И я еще два раза выходила на улицу без шапки и варежек и копалась в снегу и теперь у меня от переохлаждения голова болит.